За церковной оградой базар —
не какой-нибудь рынок, а птичий.
Благовещенье… Как не пропал
в наши дни этот древний обычай!

Птицелов неуступчив и зол,
от портвейна и солнца багровый.
В тесной клетке снегирь и щегол —
красногрудый и красноголовый.

Получи! Торговаться не стану —
не для этого в мире живу.
Трешка выпорхнула из кармана,
а щегол и снегирь — в синеву!

Над заводом и над институтом,
в темный лес, к голосистым друзьям,
по своим неизвестным маршрутам,
по таинственным синим путям…

Ни любви и ни дружбы не надо,
лишь бы горечь, затекшая в грудь,
разошлась, чтоб встряхнуться крылато
и весеннего звона глотнуть.

Может, что-то мне в жизни простится, —
дай-то Бог… Ну, а если и нет,
все равно окрыленная птица
вольной песенкой встретит рассвет!