Такого рода формы как раз и образуют категории буржуазной экономии. Это — общественно значимые, следовательно объектив­ ные мыслительные формы [Gedankenformen] для производствен­ных отношений данного исторически определенного общественного способа производства — товарного производства. Весь мистицизм товарного мира, все чудеса и привидения, окутывающие туманом продукты труда при господстве товарного производства, — все это немедленно исчезает, как только мы переходим к другим фор­ мам производства.
Так как политическая экономия любит робинзонады, то пусть и на нашем острове прежде всего появится Робинзон. Как ни скромен он в своих привычках, он все же должен удовлетворять разнообразные потребности и потому должен выполняв разно­ родные полезные работы: делать орудия, изготовлять мебель, приручать ламу, ловить рыбу, охотиться и т. д. О молитве и т. п.
мы уже не говорим, так как наш Робинзон находит в ней удоволь­ствие и рассматривает такого рода деятельность как отдых от работ. Несмотря на разнообразие его производительных функ­ций, он знает, что все они суть лишь различные формы деятель­ ности одного и того же Робинзона, следовательно лишь различ­ные виды человеческого труда. Под давлением необходимости он должен точно распределять свое рабочее время между различ­ными функциями. Больше или меньше места займет в его сово­купной деятельности та или другая функция, зависит от того, больше или меньше трудностей придется ему преодолеть для достижения данного полезного эффекта. Опыт учит его этому, и наш Робинзон, спасший от кораблекрушения часы, гроссбух, чернила и перо, тотчас же, как истинный англичанин, начинает вести учет самому себе. Его инвентарь содержит перечисление предме­тов потребления, которыми он обладает, различных операций, необходимых для их производства, наконец рабочих часов, кото­ рых ому в среднем стоит изготовление этих различных продуктов.
Все отношения между Робинзоном и вещами, составляющими его самодельное богатство, настолько просты и прозрачны, что даже г. Макс Вирт сумел бы уразуметь их без особого напряжения ума.
И все же в них уже заключаются все существенные определения стоимости.