Законодательство было испугано этим переворотом. Оно еще не стояло на той высоте цивилизации, на которой «Wealth of the Nation» [«национальное богатство»], т. е. созидание капитала и беспощадная эксплуатация и пауперизация народной массы, счи­ тается ultim a Thule [пределом] всякой государственной мудрости.
Бэкон в своей истории Генриха VII говорит: «Около этого вре­ мени (1489 г.) умножились жалобы на превращение пахотных земель в пастбища (для овен и т. д.), требующие лишь присмотра немногих пастухов; земли, сдаваемые в аренду пожизненную или погодную (погодной арендой жила большая часть «уеотеп’ов» [свободных земледельцев]), были превращены в господские име­ ния. Эт о привело к упадку народа, а следовательно, к упадку городов, церквей, десятин... Король и парламент с мудростью, достойной изумления, стремились к уврачеванию этого зла...