Она работала уборщицей. Ещё не старая женщина, но одевалась она, как старушка. И ходила всегда медленно, не спеша. От чего создавалось впечатление, что ей тяжело, а ещё… 
 
Ещё она любила собак, котов и птиц. И, мало того, подкармливала дворовых крыс! Чем вызывала резкие спазмы ненависти у управдома и старушек, сидевших всегда на скамейке возле подъезда. 
 
Они точно знали всё про всех, а вот про неё... Ничего им в голову не приходило кроме – малахольная, ненормальная и юродивая. Остальных женщин из этого дома они называли стервами, грубиянками и хамками. За исключением – врачихи. Как они её называли. 
 
“О, врачиха идёт”. И на бабулиных физиономиях, сморщенных не временем, а ненавистью, завистью, подозрением и отвращением, возникало подобие улыбки. Такой непривычной для их лиц, что она, эта улыбка, больше напоминала оскал. Перед тем, как броситься и разорвать… 
 
Ну, так вот. 
 
Она, эта уборщица, имени которой никто так и не запомнил, улыбалась всем. И тем, кто здоровался с ней, и тем, кто плевал ей вслед. Она улыбалась всем и всегда. И как будто, небо улыбалось вместе с ней, и Солнышко светило ласковей и теплей, а птицы… Садились на её руки и плечи. И пели. 
 
“Не иначе, колдунья! - говорили старушки. - Порчу наводит или проклинает кого…” 
 
Их раздражало то, что она кормит бездомных котов, собак и птиц. Их раздражало то, что она говорит с ними. И хуже всего было то, что животные понимали её. Это было странно, подозрительно и невероятно. 
 
Короче говоря, во дворе не было практически никого, кто относился бы к ней, как к равной. На неё смотрели свысока и устраивали ежедневные скандалы. Её ругали за всё, кроме работы. 
 
За то, что кормит животных и за то, что ведёт себя со всеми вокруг, как с членами своей семьи. Это многих раздражало. И на неё объявили охоту. Соседи стали по дороге к мусорным бакам “терять” пакеты с мусором. Или же просто рвали их и бросали. Они хотели, чтобы уборщица все время мела двор и не занималась животными. 
 
Они хотели наконец-то увидеть огорчение, усталость, разочарование и злость на её лице, но… Они сами были разочарованы. Очень. Ведь она все успевала, как будто внутри у неё был моторчик. 
 
И тогда соседи, включая управдома, стали выходить по ночам и мусорить во дворе, опрокидывая всё на своём пути, а один мужчина… 
 
Он смотрел на всё это из окна третьего этажа, и его сердце болело. Оно обливалось кровью, жалостью и стыдом. 
 
Стыдом, потому что он никак не решался выйти и вступиться за неё. А ведь это было так просто, но… Как часто мы боимся идти против мнения толпы просто потому, что не хотим выделяться. 
 
Ему всегда было стыдно, когда он проходил мимо неё. И он опускал глаза, а она улыбалась ему вслед. И он чувствовал эту улыбку спиной. И это ложилось на него ещё большим весом, и его плечи опускались ещё ниже. 
 
Поэтому, в конце недели он приносил к её маленькой каморке в уголке дома, которую ей выделили, как уборщице, цветы. Огромный букет роз. И весь двор потом судачил, а старушки плевались ненавистью и желчью. 
 
И только она выходила и, прижав букет к лицу, вдыхала и улыбалась. Потом она уносила цветы в свою малюсенькую комнатку и выходила на работу. А там её уже ждали… 
 
Птицы сидели на ветках, крысы, увидев её, вылезали из щелей и махали ей вслед лапками. А кошки и собаки ждали её, сидя у скамеек, где она их и кормила. Дома у неё жили одна собачка и кот, которые всегда следовали за ней. Целый день они спокойно сидели в стороне, и выглядело это так, будто два старых друга ждут, пока она закончит работу, чтобы вместе пойти и отдохнуть. 
 
И отдыхали потом в маленькой подсобке, где она и жила. Кровать, стол и три мягких стула, на которых они и сидели. А она читала вслух. Но… 
 
Управдом положил глаз на эту комнатушку-клетушку. Ему показалось, что он сможет найти уборщика, который не будет претендовать на эту жилплощадь. И он сможет отнести туда свои старые вещи и мебель. 
 
Он начал действовать. Писал в городское управление письма-жалобы. А когда приходили проверяющие, выносил заранее приготовленный мусор и вываливал его посреди двора. 
 
Естественно, её, в конце концов, уволили. Женщина собрала свои жалкие пожитки, которые поместились в один чемодан, и вышла. За ней, как всегда, шли кот и собака. 
 
Она осмотрела двор и задержала взгляд на том окне, из которого, из-за занавесок на неё смотрел мужчина. Она улыбнулась, подошла к скамейке и присела, а рядом с ней сели её хвостатые друзья. 
 
- Ну, что? - спросила она их. - Пойдём? Похоже, что эта история уже закончена. 
И пёс кивнул ей. 
 
- Нет. Не пойдём, - возразил кот. - Мы будем ждать. Я вам говорю, что он выйдет… 
Пёс недовольно посмотрел на него и проворчал что-то о котах, которые всегда идут не в ногу. Всегда они мешают. Все знают, что истории конец, а эти кошки, но... 
 
В эту минуту дверь подъезда открылась, и пёс замолчал. 
 
Он стоял и смотрел, как женщина тянет свой чемодан и идёт к скамейке, садится и гладит своих пушистых друзей, и вдруг… 
 
Сердце его сжалось и наполнилось обидой и жалостью. Обидой на себя. Он покраснел. Он понимал, что она сейчас уйдёт. И вроде бы, что ему с того? Ну, выгнали очередную уборщицу. Мало ли несправедливости в нашем мире? Всем ведь не поможешь. И пока эти привычные мысли пытались успокоить его душу, руки делали своё дело. 
 
Они натягивали куртку, завязывали шнурки на туфлях и клали в карман ключи. 
 
Дверь открылась. И он зажмурился от лучей Солнца, которые, кажется, именно его и ждали, чтобы осветить лицо. Как знать, как знать.. Может, и ждали… 
 
Он подошел к женщине, сидящей на скамейке, сел рядом, и сердце сразу стало биться ровно и спокойно. 
 
- У меня недавно родители умерли, - начал он. 
- Соболезную, - ответила женщина. 
А кот и пёс заинтересованно посмотрели на него. 
 
- Я к тому, - продолжил он, - что после них осталась двухкомнатная квартира с мебелью и даже в холодильнике продукты. Я хотел вам предложить что-то… Я не собираюсь продавать или сдавать её. Хочу сохранить всё так, как было при них, поэтому… Я хочу попросить вас пожить там, пока вам будет надо. Всё равно сколько. Месяц или десять лет. Я буду платить вам. Много не смогу. Но сколько есть. А вы будете смотреть за квартирой. Я иногда буду приходить и сидеть в папином кресле… 
Она посмотрела на него и улыбнулась, а потом… погладила почему-то по голове. 
 
“Совсем, как мама”, - подумал мужчина. Ведь это он пришел утешить её и помочь. Ведь это он помогает ей с жильём. Почему же у него возникло такое чувство, что это она его жалеет, и эта улыбка, точно, как у папы. И он почему-то вдруг заплакал. Горючие слёзы потекли по его щекам и он, глотая слова и запинаясь, рассказал ей всё. 
 
Как смотрел из-за занавески и боялся выйти и возразить. Как редко приходил в гости к родителям. И как ему теперь стыдно. Она улыбалась. А потом наклонилась и поцеловала его в щёку. И вдруг… 
 
Будто колокольчики зазвенели у него в голове, и душа наполнилась покоем, радостью и ещё - какой-то неземной музыкой. Пришел он в себя уже, когда подходил с ней к дому, где раньше жили его родители. Пройдя в их квартиру, он передал ей ключи и положил на стол небольшую сумму денег. Она улыбнулась ему в ответ. А кот и собака смотрели на него очень одобрительно.