44

Арделия Мэпп полулежала на кровати в своей любимой позе, откинувшись на подушки, с книгой в руках. Радио передавало обзор новостей. Она выключила его, когда Клэрис Старлинг вошла в комнату. Увидев ее измученное лицо, она, к счастью, не стала задавать лишних вопросов. Спросила только:

– Чаю хочешь?

Когда Арделия интенсивно занималась, она всегда выпивала огромное количество напитка из заваренных сушеных листьев, что присылала ей бабка и который она называла «чай для умных людей».

Из тех двоих умных, которых знала Старлинг, одна была воплощением надежности, а другой – ужаса. Старлинг надеялась, что это каким-то образом уравновешивает круг ее знакомых.

– Повезло тебе, что пропустила сегодняшние занятия, – сказала Мэпп. – Этот проклятый Ким Вон заставил нас прямо-таки землю рыть! Правда-правда! У них там, в Корее, сила тяжести, наверное, больше, чем у нас. И когда они приезжают сюда, им ничего не стоит получить место преподавателя физподготовки. Они здесь легкими становятся! Понимаешь? Кстати, Джон Бригем заходил.

– Когда?

– Совсем недавно. Хотел узнать, не вернулась ли ты. Волосы напомадил. Он все по холлу бродил, как первокурсник какой-нибудь. Мы с ним немного поговорили. Он сказал, что если ты отстала от курса и тебе надо засесть за учебники, то лучше нам завтра не ходить на стрельбище, а как следует позаниматься. А он разрешит нам пострелять в выходные. Я сказала, что мы ему тогда сообщим, если соберемся. Он хороший человек.

– Ага. Хороший.

– А ты знаешь, что он хочет включить тебя в нашу сборную по стрельбе на соревнованиях против команд УБН и таможенной службы?

– Нет.

– Это открытые соревнования, не просто женский турнир. Теперь следующий вопрос: ты хоть что-нибудь знаешь к экзамену по Четвертой поправке?[86]

– Довольно много.

– Хорошо, тогда скажи-ка, о чем было дело «Чимел против штата Калифорния»?

– Об обысках в средних школах.

– Что именно об обысках в средних школах?

– Не помню.

– Так вот, в этом деле рассматривалась «концепция непосредственной близости». А кто такой Шнеклот?

– Черт, не помню!

– Дело «Шнеклот против Бустамонте».

– Кажется, это имеет отношение к определению разумного предела вмешательства в личную жизнь…

– Черта лысого! Разумный предел вмешательства в личную жизнь – это Принцип Катца! Дело Шнеклота – это о согласии на обыск! Да, я вижу, детка, что нам с тобой придется засесть за книги! У меня есть все конспекты.

– Только не сегодня!

– Конечно, нет. Но завтра утром, когда твои мозги отдохнут и станут более восприимчивы, мы начнем сажать в эту плодородную почву семена, чтобы снять урожай в пятницу, на экзамене. Да вот еще что! Бригем сказал – а я обещала никому не говорить, – он сказал, что тебе ничего серьезного не угрожает. Тебя, конечно, вызовут для объяснений, но этот надутый сукин сын Крендлер, который будет давать против тебя показания, уже ничего толком не помнит. А через пару дней он вообще про тебя забудет. У тебя хорошие оценки, а с этим экзаменом мы легко справимся! – Мэпп некоторое время изучала усталое лицо Клэрис. – Ты для этой бедняги Кэтрин столько сделала – никто другой больше не сделал бы! Да еще сама подставилась! В конце концов, именно ты сдвинула все дело с мертвой точки. Теперь самое время собой заняться. А может, тебе прямо сейчас завалиться на боковую? Я и сама собираюсь сделать то же самое.

– Арделия, спасибо тебе за все!

Потом, когда они уже погасили свет, Мэпп вдруг окликнула ее:

– Старлинг!

– Да?

– Как ты думаешь, кто красивее, Бригем или неотразимый Бобби Лоуренс?

– Не знаю…

– У Бригема татуировка на плече. Я сама видела, сквозь рукав рубашки. Знаешь, что там у него?

– Понятия не имею…

– Скажешь мне, если узнаешь?

– Скорее всего – нет.

– А вот я тебе рассказала про разноцветные трусы Бобби!

– Да ты их в окно увидела, когда он с гантелями занимался!

– Это тебе Грейс сказала? Вот болтливая…

Но Старлинг уже спала.