Чем ближе подходил срок полного осуществления фабричного акта, роковой 1836 г., тем яростнее неистовствовала фабрикантская сволочь. Ей действи­тельно удалось до такой степени запугать правительство, что оно в 1835 г. предложило понизить предел детского возраста с 13 до 12 лет. Между тем грозно росло pressure from without [давление извне]. Мужество изменило нижней палате. Она отказалась бро­ сать 13-летних детей под Джаггернаутову колесницу капитала более чем на 8 часов в день, и акт 1833 г. вступил в полную силу.
Он оставался без изменения до июня 1844 г.

Но нисколько не удовлетворенный, капитал повел теперь шум­ную агитацию, продолжавшуюся несколько лет. Она вращалась главным образом вокруг возраста категорий, которые под име­ нем детей должны были работать не более 8 часов и для которых вводилось в известном смысле обязательное обучение. Согласно капиталистической антропологии, детский возраст оканчивался в 10 лет или же, коли на то пошло, в 11 лет.

Тот самый «реформированный» парламент, который из нежного чувства к господам фабрикантам еще на целые годы заключил детей моложе 13 лет в ад 72-часового фабричного труда в неделю, воспретил плантаторам эмансипационным указом, который давал свободу тоже по каплям, принуждать впредь негров-повольников к работе более 45 часов в неделю!

В воздаяние за то, что господа фабриканты самым паглым обра­ зом игнорировали все изданные за последние 22 года законы о дет­ском труде, пилюля, которую им приходилось проглотить, и на этот раз была позолочена. Парламент постановил, что с 1 марта 1834 г. ни один ребенок моложе и лет, с 1 марта 1835 г. ни один ребепок моложе 12 лет и с 1 марта 1836 г. ни один ребенок моложе 13 лет не должен работать на фабрике более 8 часов! Этот «либера­ лизм», столь снисходительный по отношению к «капиталу», заслу­ живал тем большей признательности, что д-р Фарре, сэр А. Кар- лейль, сэр Б. Броди, сэр Ч. Белл, мистер Гутрп и т. д., — коротко говоря, самые выдающиеся physicians [терапевты] и surgeons [хирурги] Лондона в своих свидетельских показаниях заявили перед лицом нижней палаты, что «periculum in тога!» [«опасность в промедлении!»] Д-р Фарре высказался по этому вопросу даже еще резче: «Законодательство одинаково необходимо в целях предот­ вращения преждевременной смерти, в каких бы формах она ни причинялась, а этот способ (фабричный способ) следует, конечно, признать одним из самых жестоких способов ее причинения».

«Великое зло фабричной системы, как она организована в на­ стоящее время, — говорится в первом отчете центрального совета комиссии, помеченном 25 июня 1833 г., — заключается в том, что она создает необходимость удлинять детский труд до крайних пределов рабочего дня взрослых. Единственным средством про­ тив этого зла, пе прибегающим к ограничению труда взрослых, которое привело бы к еще большему злу, чем то, которое предпо­ лагается устранить, — этим единственным средством представляет­ ся план внести двойные смены детей». «План» этот и был осуще­ ствлен под названием Relaissystem («System of Relays»; Relay по-английски, как и по-французски, означает смену почтовых лошадей па различных станциях); при этом одна смена детей от 9 до 13 лет запрягается в работу, напр., от 5 1/2 часов утра до 1 2/2 часов пополудни, другая смена — от 1 1/2 часов пополудни до 8 1/2 часов вечера и т. д.