На фабриках и мануфактурах, еще не подчиненных фабрич­ ному закону, господствует ужасающий чрезмерный труд, перио­ дически — во время так называемых сезонов, и в неопределенные моменты — вследствие внезапных заказов. Во впешней сфере фабрики, мануфактуры и магазина, в сфере работы на дому, и без того совершенно нерегулярной, стоящей по отношению к сырому материалу и заказам в полной зависимости от произвола капита­ листа, который не связан здесь никакими соображениями об ис­ пользовании помещений, машин и т. д. и ничем не рискует, кроме шкуры самих рабочих, — в этой внешней сфере систематически выращивается таким образом промышленная резервная армия, которая постоянно готова к услугам капиталиста, которая в одну часть года разрежается благодаря самому нечеловеческому каторж­ ному труду, а в другую часть года низводится до босяцкого по­ ложения благодаря отсутствию работы. «Предприниматели, — говорит «Children’s Employment Commission», — эксплуатируют вошедшую в привычку нерегулярность работы на дому, чтобы во времена, когда необходимы экстренные работы, растягивать ее до 11, 12, 2 часов ночи, или, как гласит ходячая фраза, до любого часа, и это — в помещениях, «где одной вони достаточно для того, чтобы сшибить вас с ног» (the stench is enough to knock you down).
Может быть, вы дойдете до двери и откроете ее, но но решитесь войти дальше».

Есть у меня один друг, Димой зовут. Дима - военнослужащий, но работает в совместном предприятии, так уж получилось. И поэтому ездит на "Вольво-740" с желтыми номерами. А по работе ему часто приходится мотаться в аэропорт "Шереметьево-2". Так вот, выезжает он как-то из аэропорта, опаздывает страшно, ну и притопил изрядно. На самом выезде на Ленинградское шоссе напарывается он на доблестных служителей свистка и радара. Далее происходит стандартная процедура: подошедший сотрудник ГИБДД представляется: "Инспектор 8-го отделения сержант Иванов. Ваши документы!"

Дима подает права, изучает бляху сержанта, действительно, 8-е отделение. А поскольку он москвич, то тут же вспоминает, что 8-е отделение никак не может "пастись" в Химках, так как находится в Москве, весьма далеко от точки их встречи. Сержант между тем, разглядев фотографию Димы в форме, со вздохом изрекает: "Ну что ж, Дмитрий Юрьевич, штрафовать мы вас не будем, а сообщим-ка мы о вашем нарушении по месту службы. И вообще, странно это, вы - военный, а номера у вас желтые..." И смотрит на Диму с прищуром, мол, сам догадаешься, что пора откупаться, или еще намекнуть.

"Да так уж получилось, - улыбается Дима, - вы ведь тоже, я смотрю, вроде из 8-го отделения, а на Ленинградке стоите, начальство, небось, послало.
Чего только начальникам в голову не придет!" Далее следует пауза, обмен долгими взглядами и новый вопрос: "Дмитрий Юрьевич, но ведь вы же нарушили? Превысили скорость, и значительно?" "Нарушил, - соглашается Дима, - нарушил, потому что опаздываю. Но больше не буду!".
"Точно не будете, - интересуется сержант, - никогда?"
"Никогда!" - искренне отвечает мой друг.

"Тогда счастливого пути!" - прощается сержант и отдает права. Но на этом история не заканчивается. Опаздывающий Дима, понимая, что он уже опаздывает окончательно, вливается в забитое Ленинградское шоссе, постепенно успокаивается и через некоторое время переходит в режим "активной" езды, т.е. перестраивается из ряда в ряд, ныряет во все щели, вовсю используя мощный движок "Вольво", радуясь, что с каждым километром его опоздание сокращается. Но чем ближе к Центру, тем больше забита дорога, и вот, перед въездом под очередной мост Дима решается на отчаянный маневр: выскочив на свободную встречную через двойную сплошную осевую, он вознамерился влиться в свой поток перед самым мостом, где образовался небольшой разрыв. И перед самым завершением "удачного" маневра он слышит сзади из динамика мощный, перекрывающий шум улицы, укоризненный голос: "Дмитрий Юрьевич!!! Ведь вы же обещали!!!"
Занавес!

Мой друг со студенческой скамьи загремел в армию. Назначили его, как самого грамотного в части заведовать клубом. И вот подходит к нему прапор - завхоз с просьбой о помощи: он должен куда-то уехать на полдня, а в это время придет машина с каким-то инвентарем. На складе у него работают несколько ребят из Средней Азии. Русским они владеют не очень.
Нужно проконтролировать, чтобы правильно оформили то, что привезут.
Приезжает машина - там среди прочего барахла - черенки для лопат, топорища и ручки для молотков, ну и различные другие прибамбасы. Вот эти солдаты все выгрузили, сложили на склад, пересчитали и выписывают складской приходный ордер. Володя (мой товарищ) читает. Там написано примерно следующее:
- ручки для молотков -... шт
- ручки для топоров -... шт
- ручки для лопат -... шт
Ну он ребятам объясняет, что ручки для лопат называются черенки.
Ясно, говорит кладовщик. Зачеркивает все и пишет:
- черенки для лопат -... шт
- черенки для топоров -... шт
- черенки для молотков -... шт
Володя им снова говорит: черенки - это только для лопат. Для топоров это - топорища. Ясно, отвечает бравый солдат. Тут же все снова зачеркивает и пишет:
- топорища -... шт.
- молоткища -... шт.
- лопатища -... шт.

А ну вас, говорит Володя. Берет у них журнал и бланки и выписывает все сам.

бывает, ты хочешь сказать что-то важное, и думаешь - подожду
а потом ты понимаешь, что, наверное, говорить уже ничего и не надо)
каждое слово и чувство имеют своё время

Эта история произошла когда ГАИ ещё не было переименованно в ГИБДД. Была у меня кошка с характером, Маруся. Так вот эта кошка очень не любила оставаться дома одна, но самое страшное что она терпеть не могла всяких поездок на машине. Что бы её обмануть приходилось одевать большую кофту, засовывать под неё кошку, только тогда она сворачивалась клубочком на коленях и засыпала. Причем во время движения она мне абсолютно не мешала.
Картина-лето, я за рулем, еду к маме, окна открыты. Пробка, стоим. Маруся под кофтой начинает недовольно шевелиться с намерением вылезти, я, соответсвенно, опуская глаза, начинаю уговаривать её этого не делать, взывая к кошачей совести. Поднимаю глаза и вижу очень заинтересованные взгляды водителей соседних машин. Желания объяснять что к чему нет. Ладно, едем дальше. Вырываюсь из пробки, намного превышая скорость - тут же появляется гаишник (и откуда взялся?), останавливает.
Сижу, выйти ж не могу-спящая кошка под кофтой. Подходит, берет документы, видит берменный живот, улыбается. И тут Маруся, почувствовав остановку, начинает издавать жалобные утробные звуки.
Гаишних: - Вам плохо?
- Пока не очень..
Опять непонятное ууумяа..
- Может воды?
Я, чувствуя что кошка уже намыливается наружу и не принимая во внимание незнание гаишника о ней, выдаю фразу:
- Не надо воды, давайте закончим по-быстрее, а то вылезет ведь сейчас, как мы ловить будем?
Надо отдать должное спокойствию доблестного сотрудника ГАИ, продержался он в таком состоянии секунд 15, потом его глаза начали постепенно расширяться от ужаса воображаемой картины принимания родов на дороге и ловли убегающего ребёнка (!?), что не говоря больше ни слова и не теряя ни секунды мне были возвращены документы со словами да, да, конечно, езжайте, нигде не останаливайтесь, я предупрежу следующие посты.
Смеялись потом втроем - я, мама и кошка :)

На одном корабле работал фокусник. Так как пассажиры постоянно менялись, он без перемены проделывал одни и те же фокусы. К его несчастью, капитанский попугай просмотрел его выступления и разгадал все секреты. Во время каждого выступления попугай портил все фокусы своими криками. «Эта не та шляпа! Он прячет пиковую даму в кармане брюк! В коробке дырочка!»
Фокусник сердился, но ничего не мог сделать, капитанский попугай все-таки. Однажды корабль потерпел кораблекрушение и только фокусник и попугай выжили чудом и продолжали плавать в море на каком-то бревне. Фокусник постоянно злобно смотрел на попугая, который в свою очередь не переставал смотреть на фокусника.
Наконец через неделю попугай не выдержал:
– Ну ладно, ладно, я сдаюсь! Где корабль?!?

Обезьяны обсуждают мужей:
– У меня муж – орангутанг, он такой человекообразный...
– А у меня – макака, он такой ловкий...
* * *
Объявлено об объединении «Микрософт» и «Линукс». Эмблемой новой системы выбран пингвин, выпадающий в окно.
* * *
Во время футбольного матча на стадионе жена спрашивает мужа:
– За что того зрителя ругают соседи?
– Он бросил бутылку в судью.
– Ну ведь не попал!
– За то и ругают.

У Хаима умерла жена. Одесса – многочисленные родственники, соседи, знакомые, зеваки. Пришло время выносить тело, а Хаима нигде не могут отыскать. В конце концов на чердаке толпа родственников, возглавляемая родным дядей Хаима из Жмеринки, находит вдовца в совершенно недвусмысленной позе с молодой домработницей. Влезший на чердак первым дядя, сдерживая напирающих снизу любопытных, спрашивает:
– Хаим, у тебя такое горе, у тебя умерла жена, ты соображаешь, что ты делаешь?
В ответ Хаим в некоторой задумчивости и где-то даже прострации отвечает:
– У меня такое горе, у меня умерла жена, я не соображаю, что я делаю.

Почему вам неудобно быть счастливым — особенно рядом с другими

Всё вроде бы хорошо. Настоящий момент. Удача. Любовь. Простая радость.
Но внутри — неловкость. Стыд.

Будто нельзя. Будто не заслужили.

➡️ Потому что в детстве «радоваться вслух» было опасно.
Ты смеёшься — а мама говорит: «не радуйся раньше времени».
Ты хвастаешься — и слышишь: «не выделяйся, другим хуже».

➡️ Потому что кто-то рядом страдает.
И ты чувствуешь вину за то, что тебе сейчас светло.
Словно нужно страдать «за компанию».

➡️ Потому что ты не привык(ла), что хорошее — надолго.
Счастье кажется чем-то нестабильным.
И мозг начинает искать подвох: «слишком хорошо, чтобы быть правдой».

✅ Что помогает?

— Замечать, как вы сдерживаете радость — и разрешать себе хотя бы чуть-чуть «расшириться».
— Напоминать себе: моё счастье — не воровство у других.
— Уловить момент, когда вы боитесь «зглазить» — и заменить его: «я благодарен» вместо «я боюсь потерять».

Вы можете быть счастливы. Даже если рядом кто-то грустит.Даже если раньше это казалось опасным.

✒️ Радость — не грех. Это ресурс.
И тот, кто умеет ей делиться, приносит больше, чем тот, кто всё время сдерживается.

Почему новое чувство не растёт — хотя рядом вроде “хороший человек”

Он (или она) уважает, заботится, говорит спокойно.
Нет манипуляций. Нет качелей. Нет боли.
Но и огня — как будто нет.
Вы смотрите — и не цепляет.
Вроде бы «всё правильно» — но будто душа не откликается.

➡️ Потому что в вас ещё звучит старая история.
И всё, что не похоже на прошлое — кажется скучным.
Вы привыкли, что любовь — это буря. И когда рядом тихий берег, мозг шепчет: неинтересно.

➡️ Потому что часть вас всё ещё надеется: может, тот вернётся?
Даже если сознательно вы за “новую жизнь” — внутри где-то тихо ждёте. И сердце не может развернуться полностью в другую сторону.

➡️ Потому что вы не научились распознавать здоровую близость.
Рядом нет боли — и это пугает. А не радует.

✅ Что делать?

— Не винить себя за «отсутствие чувств». Это не про холодность. Это про раны.
— Дать себе время. Доверие и привязанность — не всегда вспышка. Иногда это росток.
— И честно спросить: я здесь, потому что хочу быть, или потому что боюсь остаться один(одна)?

Не каждый хороший человек становится “своим”.
Но и не каждый, к кому чувства “сразу не вспыхнули” — чужой.

✒️ Иногда любовь — это не фейерверк. А дом, который строится кирпич за кирпичом.